Мeо voto

Следователям НКВД - льготное исчисление выслуги лет. Как подводникам.
Год прослужил, два запишут. Прослужи десять, запишут двадцать.

Николай Иванович Ежов, приняв пост наркома внутренних дел осенью 1936 года, не
только ввел новую форму чекистам, не только увеличил получки втрое, но и
установил новый порядок исчисления выслуги лет: каждый год службы чекиста
засчитывается за три года.

Как фронтовикам.

А чем, собственно, лефортовский следователь отличается от армейского командира, который под пулями врагов, под разрывами снарядов поднял своих бойцов в атаку? Ничем не отличается. То же у следователя напряжение (если не большее), тот же риск, тот же фронт,
только невидимый, только тайный.

Жаль, закон обратной силы не имеет, и тем, кто в 1937 году по двадцать
лет в органах прослужил, можно записать в личное дело только по сорок лет
службы, но никак не по шестьдесят. Но зато уж за два года, за 37-й и 38-й
каждый чекист намотал по шесть лет службы... Только...

Только кому теперь все это нужно?
Идет разгром ежовцев, исчезают люди. Их берут ночами. Берут в рабочие
дни и в праздники. Их берут по дороге домой и по дороге на работу. И на
самой работе.
Их берут в поездах, на дачах, в магазинах, в ресторанах. Их берут одетыми. Их берут голыми. В бане. В Сандунах:
- Гражданин, вы арестованы, пройдемте!
- Это вы мне, товарищ?
- Гусь свинье не товарищ. Иди, сука!
- Дайте же трусы! Я все-таки комиссар государственной безопасности
третьего ранга!
- Бывший комиссар. Без трусов обойдешься. Иди, гад. Пусть на тебя
рабочие и крестьяне смотрят!

Группы захвата формируются из бывших подчиненных того, кого берут. Так
надежнее: бывший подчиненный - всегда зверь. И чем больше он своему
начальнику раньше угождал, чем старательнее вылизывал зад, тем больше в нем
сейчас зверства. Чтобы очиститься. Чтобы в симпатиях не заподозрили. Чтобы
самому под топор не загреметь.
Но берут и самого. Только арестовал своего начальника, только обыскал,
только морду разбил, только сдал охране, а тут и за тобой пришли... И по той
же схеме: у тебя ведь тоже подчиненные были и тоже угождали... Так вот их-то
и назначают в арест.

И вчерашние подчиненные каменеют лицом, гаснут в их
глазах искры бескорыстного служения, тепло голоса леденеет, и бывший верный
друг, боевой товарищ и незаменимый исполнитель любых приказов вдруг
переполняется спесью-гордостью и орет так, как вчера орал на подследственных:
- Иди, сука!


В Суворов
Выбор




Web Stats